Наш Волгоград, наш Волгоград,
Засунь культуру свою ты в зад!
(с) Р.Б (песня с капустника)
Засунь культуру свою ты в зад!
(с) Р.Б (песня с капустника)
Ранним утром (или поздней ночью, кому как поэтичнее, объективно в 5 утра) мы с Леной (Оля ехала отдельно, следующим рейсом позже на день, спасибо за это безответственным людям, да) сошли с поезда на железнодорожном вокзале и глубоко вдохнули волгоградский воздух. Воздух пах морозом, ветром с некоторыми нотками истерии, поэтому мы пошли в зал ожидания, чтобы успокоиться и заодно найти вайфай.
Нашей целью было выяснить расположение квартиры, в которой предстояло бросить утомленные поездкой в поезде кости и чемоданы (которых зовут Эдвин (Ленин) и Сильва (мой), если вы понимаете, о чем я).
дальше - больше + фотографииС местом жительства у нас вообще складывалось лирично и туманно. Потому что изначально мы забронировали квартиру на Алее Героев – пять минут до всех стратегических и желаемых мест. Просто мечта театрала и обыкновенного гостя города. Но так как наш поезд прибывал в зело удачное время, Лена воспользовалась службой коротких сообщений, чтобы выяснить у владельца, возможен ли ранний (и насколько ранний, блин, пожалуйста-пожалуйста, мы не хотим вонять вторые сутки) заезд. Раннего заезда не предполагалось, но была предложена другая дислокация (Пугачевская ул, рядом с Казачьим музтеатром), и мы поняли, что при всем богатстве выбора другой альтернативы нет. 9.00 и 14.00 – это величины серьезно обсуждаемые, когда у тебя за спиной сутки в поезде, чемодан и еще небольшой, как водится, тюк. В общем, Пугачевская, так Пугачевская, решили мы…
Изучив все доступные карты и послонявшись для приличия по вокзальной площади в стремлении определить нужное направление по звездам и указателям, мы, наконец, сдались и пошли ловить такси. Такси нашлось сразу, а вот место нашего жительства, отнюдь. Точнее, до примерного ориентира - Отеля «Южный», мы доехали за пять минут… а вот потом... Потом началась цыганочка с выходом. Выходил, а точнее, выбегал таксист: он метался к домам, чтобы почитать названия улиц, светил себе фарами на карту, чтобы опознать наше текущее местоположение, пытался спрашивать прохожих. В конечном итоге, мы провели в пути около получаса, пока, наконец, какой-то ранний птах, выносящий мусор, не рассказал, что нужный дом – вот он, как раз перед нами, получите и распишитесь!
Мы вынырнули в сумерки и в задумчивости встали, обозревая окрестности
Промотавшись по округе в компании диких собак, изучающих помойки, и проведя в удачно открывшемся в семь Макдаке полтора часа, мы вернулись к дому, и Лена начала звонить владельцу. Тот был явно удивлен и не готов к нашему звонку, но все равно сказал, что через 15 минут мы можем звонить в квартиру 40, и он нас пустит.
В любой непонятной ситуации
Но это лирика. А нам не давали покоя потребности насущные: туалет, душ и возможность откиснуть после дороги. Поэтому мы пошли звонить в нужную нам квартиру, предвкушая блага и приятности. Но духи, отвечающий за быт чокнутых путешественников, видимо, отдыхали, потому что в квартире номер 40 нам никто не отвечал. Мы постояли, потупили… и тогда Лена решила, что ошиблась, и звонить надо в 41.
- Нет, я точно помню, что 40, - пыталась убедить я ее, но так как я страдаю топографическим кретинизмом в запущенной форме, она еще более уверилась, что номер 41 спасет нас. И позвонила.
- Кто там? – спросил таинственный мужчина на том конце домофона.
- А мы к вам, - очень вежливо и бодро сказала Лена.
- Кто? – удивился наш собеседник.
- Мы приехали. Пустите нас, пожалуйста! – Лена тоже удивилась, но сдаваться не собиралась.
- Ну… заходите… - сказал неведомый мужчина и отключился, наверно, бросившись собирать носки и прочее по квартире.
А нам в это время позвонил квартировладелец и наругался, что мы не идем. «Идем-идем», - обрадовались мы и, подхватив чемоданы, побежали в лифт.
Вот так, после четырех часов Волго-бродяжничества и холода, мы встретились со своим временным жильем и его хозяином. Им оказался юный гопник, не лишенный чувства юмора и некоторых манер. Он быстро показал нам квартиру, стребовал деньги и стремительно оставил нас одних, попросив не хлопать дверью. А мы вошли, сели на краешек кровати, и пригорюнились.
Квартира-студия была прекрасна: новая, просторная и окна выходили на Волгу. Два больших дивана, микроволновка, плита (ее трудно регулировать и долго объяснять, так что лучше не включайте), телевизор, вайфай, туалет и душ. В общем, все, что можно желать для комфорта и проведения скромных часов досуга, не занятых театром. Кроме одного но… «Сифа-сифилис-смерть», - сказала я и сразу начала чесаться во всех местах. «Дайте хлорки!» «Блядильня» - подытожила Лена и ушла мыть туалет и душ. Так как средства для уборки присутствовали только в виде швабры и веника, то она начала наводить порядок при помощи одинокой зубной щетки, найденной где-то в недрах ванной комнаты (уютное место с разбитым и склеенным скотчем стеклом на двери и с отвалившимся потолочным плинтусом). А я вздохнула, отмела желание надеть на голову презерватив (возможно, потому что презервативов мы с собой не захватили, мы же ехали заниматься культурой, а не сексом) и пошла отмывать кухню от грязи, а микроволновку от застывших яичных желтков и потеков кетчупа.
В общем, в течение получаса мы навели что-то более-менее похожее на порядок, застелили два дивана и даже нашли пару сушилок для вещей, которые приспособили под развешивание курток и платьев (крючков для одежды или шкафов в квартире не предполагалась. Полагаю те, кто обычно пользовался этим местом, быстренько скидывают одежду, трахаются и убегают, так что в крючках нужды нет.) Таким образом к тому моменту, когда приехала Оля (вечером того же дня), мы уже достаточно обжили вверенную нам жилплощадь и не ждали нападения армии тараканов. А ближе к ночи, после распития на троих бутылку Таманского Доктора и ужина, состоящего из суши, и апельсинов, жизнь уже стала казаться прекрасной, и я безмятежно заснула на нашей с Леной кровати с одним одеялом на двоих, зато в кокетливом пододеяльнике с маками и конями.
Если вам кажется, что после этого наш быт наладился и был полон радуг и пони, то вы, конечно же, поспешили с выводами. Мы тоже поспешили. Потому что вечером следующего дня, когда мы вернулись домой из театра, прекрасные и все в платьях, а также в восторгах от Сытина в платье и от прокурора с его «Кря-кря!», наша квартира номер 40 преподнесла нам новый сюрприз: под раковиной в кухне отвалилось колено, и вся вода, который я неосторожно помыла руки, вытекла на пол. Последующие десять минут мы провели с пользой – Лена и Оля в две руки звонили владельцу и пытались объяснить, что у нас случилось, а я играла миниатюру «Лена в разливе», пытаясь собрать воду в помойное ведро при помощи швабры. К счастью, вода поддалась, а взволнованный хозяин прибежал и даже принес утюг, которого мы не смогли добиться с утра. Определенно, нет худа без добра!
Таким образом, к концу нашего пребывания мы даже начали любить нашу хату, а в ночи даже настолько расслабились (или, наоборот, перевозбудились), что словили глубокий упорос и творческий климакс, в результате которого сочинили несколько непристойных стихов и ржали так, что было немного стыдно перед тем самым мужчиной из квартиры номер 41, который был таким гостеприимным, а мы ему мешали спать гоготом и непотребом.
Поэтому утром пятого января (поспав всего несколько часов – а что мы хотели после разнузданной поэтической оргии) мы даже с какой-то тихой грустью – или, может, просто сказывался адский недосып - быстро собрались, запаковали Эдвина, Сильву и Джона (да, в этой поездке Олин чемодан был наречен Джоном, потому что он маленький, голубой, но не гей), бросили ключ в почтовый ящик и покинули нашу добрую уютную блядильню, вперед к камерам хранения на вокзале, достопримечательностям и прочим свершениям. О которых, надеюсь, я тоже расскажу!